С помощью этой авторучки были прекращены четыре большие войны и предотвращена пятая, которая была бы в истории человечества уж наверняка последней. И это уже само по себе более чем серьезный повод, чтобы о ней поговорить.

"Он всех уговаривал написать историю ручки 'паркер' и шляпы 'борсалино'", — писал Генис о Довлатове. Мир международных торговых марок, не то что доступных — известных рядовому советскому интеллектуалу послесталинской эры, был довольно узок: виски — White Horse, штаны — пресловутый "Врангель", зажигалка — Ronson, ручка — Parker. Незамысловатую историю низкопоклонства перед этим материальным миром подробно описывал, например, Аксенов, не подозревая, что магазины "Березка" прививали ему и ему подобным редчайшее умение — выбирать вещи по соотношению "цена/качество". Есть ручки существенно богаче "паркера", и есть зажигалки куда круче "ронсона", но только за них платятся деньги, которых впоследствии никогда не жалко.

Брызги чернил

Стальное перо было гораздо удобнее и дешевле гусиного, но оно убило одно из важнейших искусств восемнадцатого столетия — каллиграфию. То есть стальным пером писалось столь же кучеряво, но именно дешевизна и демократизация этого важнейшего человеческого орудия (за титул его изобретателя спорят сразу несколько человек — все, что характерно, англичане) лишила чистописание того сакрального ореола, что сопутствовал ему всегда. Гусиные перья украшали кабинет философа или полководца, стальные продавались в мелочных лавках дюжинами. Но каллиграфия отомстила своему убийце: после того, как перо потеряло свою загадочность, прогресс было не остановить. Ученическое перо №78, которым оперировали советские школьники нескольких поколений, было лишь доказательством подлинного консерватизма советских властей — на Западе весь двадцатый век писали уже авторучками.

Идея засунуть емкость с чернилами внутрь корпуса ручки была столь естественна, что имя того, кому она впервые пришла в голову, осталось неизвестным. Во всяком случае, к восьмидесятым годам девятнадцатого века прообразы современных авторучек уже распространились повсеместно. Были они, понятно, несовершенными, брызгали чернилами, отчего и на бумаге выходило коряво, и сюртуки оказывались безнадежно испорченными. Главная сложность заключалась в неумолимых законах физики: по мере расходования чернил внутри резервуара давление по сравнению с атмосферным уменьшалось и чернила вытекали (или выплескивались) на бумагу исключительно по своей воле и надобности, а отнюдь не по практическим соображением. Устранить этот перепад давления предстояло человеку, который к героине нашей истории никакого отношения не имел — более того, стал ее конкурентом; однако не упомянуть его невозможно: без Льюиса Эдсона Уотермана не было бы Джорджа Сэффорда Паркера.

История эта, разумеется, апокрифична: в 1884 году житель Нью-Йорка Уотерман был немолодым уже брокером, желавшим заключить некую архивыгодную сделку по продаже недвижимости. Сделка анекдотично сорвалась: нарядная ручка с внутренним резервуаром в последний момент подвела незадачливого коммерсанта. Уотерман досконально изучил описанную выше причину хулиганства со стороны чернил и придумал — даром что брокер, а не инженер, — довольно сложную систему компенсирования внутреннего давления в чернильном резервуаре. Строго говоря, с тех пор авторучки и не текут.

В этот же самый год на другом конце Америки, в Висконсине, в школе телеграфистов служил учителем некто Дж. С. Паркер, двадцати с небольшим лет, бедняк и умница (два этих качества ходят рука об руку не так часто, как хотелось бы, но все же иногда ходят). От крайней бедности Паркер продавал своим ученикам чернильные ручки с оптовой скидкой, будучи по совместительству агентом The John Holland Fountain Pen Company, от большого ума — досадовал на их, ручек, крайне невысокое качество. Слово Fountain в название поместил будто бы сам черт — ручки фонтанировали направо и налево. Дальше бедность и ум Паркера вновь образовали могучий союз, и вчерашний преподаватель решил сделать на авторучках свой бизнес. Влияние разработок Уотермана на Паркера наследниками последнего деликатно замалчивается (ведь бренд Waterman до сих пор никуда не делся), обойдем его и мы: в конце концов, мы пишем не о корпоративных войнах, а о культуре вещей.

Компанию своего имени Паркер основал в 1888-м. В те времена для солидности полагалось иметь на свою продукцию патент, гарантирующий уникальность выпускаемого товара, — того и гляди, обскачут ушлые конкуренты. Патентом Паркер обзавелся быстро, а вот к успеху пришел не сразу. Строго говоря, проще всего было развивать уже открытую технологию и зарабатывать на все тех же школьниках — благо ручки, которые не пачкали, можно было продавать значительно дороже. Но амбициозному висконсинцу денег и локального успеха было мало — он захотел стать лучшим в мире. Паркер вовремя понял очень непростую вещь: важно научиться изготавливать качественный и даже уникальный товар — но еще важнее уметь его продать. Он был одним из первых гениев маркетинга, заставив рекламировать свои ручки тех, кто пишет ими историю.

От Пуччини до Конан Дойла

Но начать пришлось все же с "технологии". Официальная история Parker сообщает о Lucky Curve — чрезвычайно экономичной и абсолютно уникальной системе подачи чернил, которую Паркер запатентовал и внедрил в 1894 году. Сейчас уже трудно сказать, так ли чрезвычайна и абсолютна была эта система, но ручки у Паркера выходили действительно качественные — и теперь следовало лишь найти знаменитого человека, который этой ручкой что-нибудь напишет. Теоретически годилась и звезда оперетты, подписывающая какую-нибудь театральную программку, но Паркеру неслыханно повезло: его ручка оказалась в руках Джакомо Пуччини, композитора, слава которого гремела по всей Америке. По неизвестной до сих пор причине синьор Пуччини не стал делать секрета из того, чем именно он писал свою новую оперу "Богема". Опера гремела по миру, ручка Parker одержала свою первую уверенную коммерческую победу. Спустя несколько лет успех удалось закрепить, да как: испано-американская война была прекращена договором, который подписали ручкой Parker. Впервые — но не в последний раз — продукция семьи Паркеров стала частью глобальной политики.

К чести боссов компании, они не ограничились гонкой за рекламными знаменитостями.

В 1899 году Parker выбросил на рынок так называемую бесстыковую ручку. Это был уже не маркетинговый трюк. Надо помнить, что это были времена натуральных материалов, а не послушных человеку полимеров: дерево и металл, сочлененные простейшими клеями, норовили расстаться при каждом удобном случае.

Паркеровская Jointless Pen не разваливалась — и уже одним этим убирала конкурентов. Кстати, именно Parker начал одаривать свои ручки броскими кличками — и купивший Better Pen с интересом узнавал о выходе в свет Black Giant. Эта последняя, кстати, была весьма остроумным изделием — благодаря внушительным размерам она хорошо смотрелась на письменных столах тех самых философов и полководцев, что еще сто лет назад прекрасно удовлетворяли свои нужды гусиными перьями. Верхний сегмент рынка пал под натиском недавнего висконсинского учителя. Затем появились Emblem, на корпус которой корпоративные клиенты наносили свой логотип, и Trench, рассчитанный на аудиторию ровно противоположную, а именно на солдат Первой мировой.

В ручке имелся отсек с гранулами, которые можно было разбавить и превратить в чернила, — вещь в условиях войны весьма полезная. Так Parker раз и навсегда обозначил свою "целевую аудиторию" — людей любого достатка и социального положения, но готовых немного переплачивать, чтобы получать вещь неизменно качественную.

К 1921 году Parker была крупной, уверенно стоящей на ногах компанией, чей оборот превышал миллион долларов, а известность давно перешагнула американские границы. Теоретически можно было если и не пожинать плоды, то перестать экспериментировать. Однако именно сейчас, в первый мирный год, Parker сделал ход конем: из просто популярной марки стал маркой великой, известной всем и каждому — и почти всяким и каждым вожделенной. Произошло это благодаря модели, которую Паркер назвал Duofold, а потребители окрестили просто и без затей — Big Red. Это была действительно выдающаяся ручка. Теоретически у нее были какие-то там инженерные особенности, но бешеные деньги — семь долларов — покупатель платил не за них.

Ручка была оранжевого цвета. Для того чтобы понять, что такое сделать оранжевой дорогую ручку в 1921 году, достаточно посмотреть на цветные фото того времени. В одежде — три цвета: черный, белый и серебристо-серый, в интерьерах — два: коричневый и темно-зеленый. В этой гамме выдерживалось все — стены домов, кузова автомобилей, ковры, утварь, постельное белье. Оранжевый в этом унылом мире выглядел убийственно. Причем в этот цвет была окрашена вещь дорогая, указывающая на статус и вкус. Одним словом, Big Red сметали с прилавков — и отнюдь не только состоятельные люди. Слава, обрушившаяся на Parker благодаря Duofold, была мгновенной и прочной, а на последних маловеров напустили великого Конан Дойла, который, правда, никакой конкретный рассказ о Холмсе "паркером" не писал, но очень вовремя написал своему приятелю и одновременно члену совета директоров фирмы Parker лорду Молсворту, что, мол, встретил в Duofold родственную душу.

Дальнейшая история "паркера" — это череда остроумных технических решений и блестящих рекламно-политических успехов. В середине двадцатых корпус стали изготавливать не из вулканизированной резины, а из пластика, что сделало ручку и прочнее, и дешевле в производстве, — и подарили эксклюзивный экземпляр иракскому королю Фейсалу, мудро предугадав возникновение "рынка шейхов"; сейчас "паркерами" на Арабском Востоке орудуют все, и именно там продаются самые изысканные и вычурные ручки. В начале тридцатых Parker стал давать на свою продукцию пожизненную гарантию — и принялся снабжать ручками капитанов трансатлантических судов: якобы только "паркер" в суровой обстановке моря не портился сам и не портил карты и судовые журналы. В 1933-м выпустили Vacumatic, ручку столь же качественную, как Duofold, но вмещавшую вдвое больше чернил, — и тогда же разработали знаменитый логотип-стрелку (это сделал популярный нью-йоркский промышленный дизайнер Джозеф Платт).

Ручка Мира

У генерала Эйзенхауэра ручек Parker было несколько, их таскал за патроном личный адъютант. Для Айка они были не более чем удобным рабочим инструментом, которым можно подмахнуть приказ или черкнуть пару строк жене. Принимая 7 мая в Реймсе капитуляцию германских вооруженных сил, будущий 34-й президент США, скорее всего, просто воспользовался тем письменным прибором, который оказался под рукой. Но для Parker это был подлинный звездный час: еще бы, самая кровопролитная война в истории человечества остановлена с помощью ее продукции! (Какой ручкой Жуков и Кейтель оперировали на следующий день в Карлсхорсте, при вторичной капитуляции Рейха, доподлинно неизвестно.)

Из просто отличной авторучки Parker стал чем-то вроде национального символа. И уж теперь боссы компании тщательно заботились о том, чтобы при подписаниях важнейших исторических документах в руках хотя бы американского представителя был именно Parker. Через три месяца на борту линкора "Миссури" именно старенький Big Red генерала Макартура поставил точку во Второй мировой войне.

А еще через шесть лет все 49 стран — участниц церемонии подписания Сан-Францисского мирного договора с Японией пользовались Parker 51 — как и генерал Кларк во время оформления перемирия в корейской войне в 1953-м. Росчерком Parker 75 положено начало конца вьетнамской войне в Париже в 1973-м, подписаны советско-американские Договор о ликвидации ракет средней дальности в 1987-м, договоры СНВ-1 и СНВ-2 в 1991-м и 1993-м соответственно. В Вашингтоне менялись президенты, а в Москве — не только лидеры, но и государственный строй, но орудия дипломатического труда оставались неизменными. Правда, если Парижские соглашения по Вьетнаму подписывались обычной ручкой массового производства, то для Рейгана, Буша-старшего, Горбачева и Ельцина изготавливались специальные, с отделкой из серебра.

В кабинете практически любого главы государства можно обнаружить изделие наследников Дж. С. Паркера — если не в качестве парадного украшения, то уж рабочего инструмента наверняка. Например, с 1962 года компания является эксклюзивным поставщиком королевского двора Великобритании и может украшать свою продукцию соответствующими логотипами (кстати, буквально накануне своего столетнего юбилея фирма перешла под контроль британцев и переместилась на историческую родину стальных перьев).

О пристрастиях российских руководителей можно только догадываться — хотя известно, что неимоверно роскошный (и столь же безвкусный) нефритовый письменный прибор на столе Путина, включающий в себя, помимо всего прочего, колокольчик, шарики для гимнастики кистей и шкатулку для сигарет, президентом России по прямому назначению не используется.

• Начало ремонта квартир
• Как торговать на Форекс
• Преимущества бизнеса в Сингапуре
• Кредитные операции: группы и формы
• Банковские комиссии на кредит и дополнительные сборы